Ufameteo.ru сейчас в Уфе -3°C

 

О Будущем, "Гадких лебедях" и "Туче"

<p>Сегодня о братьях Стругацких - авторах повести-киносценария "Туча" по роману "Гадкие лебеди".</p>

Сегодня о братьях Стругацких - авторах повести-киносценария "Туча" по роману "Гадкие лебеди".

Есть писатели, поднявшие определённый жанр до уровня настоящей литературы, литературы самой высокой пробы. Если говорить о жанре фантастики, конкретнее -  научной фанатстики, то в России это, конечно же, братья Аркадий и Борис Стругацкие, или, как их часто сокращённо называют поклонники, АБС.

Почти все их книги по-своему замечательны и уникальны. Всем известны "Трудно быть богом", "Хищные вещи века", шедевральный "Пикник на обочине" (кстати, отсюда пошло слово "Сталкер" - его придумали Стругацкие, а вовсе не авторы той знаменитой игры, и написана эта повесть задолго до Чернобыля).

Помимо отличного языка, Стругацкие обладали своим, особенным взглядом на мир. Кому ещё придёт в голову представить ситуацию крушения земного космического корабля на безлюдной планете, на которой спустя годы земляне случайно находят подростка, воспитанного иной, нечеловеческой, "замкнутой на себя" цивилизацией, которая так и не выйдет на контакт (повесть "Малыш")? Кто ещё сможет так виртуозно описать сочетание человеческого и нечеловеческого в этом подростке, его стремление быть ближе к людям, его нечеловеческий способ мыслить вкупе с человеческими воспоминанями о погибших в катастрофе родителях...

Но эта повесть, как и "Пикник на обочине", - тема отдельного разговора. Однако очевидно, что проблема взросления и становления личности, особого восприятия детства была важна для авторов. И поэтому хотелось бы сказать несколько слов об одном из лучших, на мой взгляд, их произведений - повести "Туча". По сути, это киносценарий, разработанный на основе романа "Гадкие лебеди". Здесь идёт речь идёт о неком неназванном городе (один из любимых приёмов авторов - города остаются безымянными и в романах "Хищные вещи века" и "Пикник на обочине"), в котором который месяц идёт дождь. Над городом нависла некая очень странная туча, и вот для её уничтожения сюда и прибывает авторитетный и облечённый властью профессор, намеренный применить при содействии военных новое средство, которое должно освободить горожан от этой напасти. Пикантность в том, что профессор Нурлан сам родился и вырос в этом городе, здесь давным-давно остались его жена и дочь-подросток, Ирма. Здесь он встречает своих выросших друзей и школьных товарищей. Однако дочь он узнать не может, как и остальных детей.

Дети у Стругацких - символ будущего. Собственно, о будущем, грядущем, не похожем на нашу действительность, и писали всегда братья. Вот разговор Нурланна с друзьми во время бесконечного дождя, реплика поэта Хансена:

"Мы либо умрём, либо уйдём отсюда. А дождь всё будет падать на пустой город, размывать мостовые, сочиться сквозь крыши, он смоет всё, растворит город в первобытной земле, но не остановится, а будет падать и падать, и когда земля напитается, тогда взойдёт новый посев, каких раньше не бывало, и не будет плевел среди сплошных злаков. Но не будет и нас, чтобы насладиться новой Вселенной".

"Какой смысл говорить о будущем?" - возражает ему персонаж по имени Брун. - Один умный человек сказал, что будущее нельзя предвидеть, но можно изобрести... Если тебя интересует будущее, изобретай его быстро, на ходу, в соотвествии со своими рефлексами и эмоциями. Будущее - это просто тщательно обезвреженное настоящее".

Правда, дети в этом городе не обращают внимания на рассуждения взрослых. Туча их не интересует - как быстро выясняет Нурланн (вернее, шёпотом ему сообщают испуганные родители), здешние дети "шляются" в эту Тучу и обратно, как к себе домой. Это начинает видеть сам Нурланн - в попытке уничтожить это "сложное аэрозольное образование" из реактивных установок они стреляют по ней, и в последний момент он видит бегущие по проспекту детские фигуры. Потом - ничего, лишь дымящийся асфальт. Он бросается к военным, но те лишь пожимают плечами.

Это не значит, что сами дети не идут на контакт с профессором. Они готовы с ним общаться, но - уже с высоты означенного Будущего. Что он знает о прогрессе, - спрашивают его "голоногие философы" в помпезном здании местной гимназии. И ответ в канве того, что это "непрерывное увеличение знаний о мире", их не устраивает.

"Я понимаю, вы молоды, вам хочется разрушить старый мир и на его костях построить новый, - говорит Нурланн. - Однако имейте в виду, это очень старая идея... То самое, что в старом мире вызывает особенное желание беспощадно разрушать... становится необходимым и неременно сохраняется, делается хозяином в новом мире и в конечном итоге убивает смелых разрушителей".

"Мы не хотим разрушать старый мир - только строить новый", - возражают они. За счёт чего - этот вопрос не имеет смысла - "За счёт воды, за счёт облаков, за счёт текущей воды". "Нынешний старый мир нам мешать не станет", - уверены они.

Однако мир этот  пытается сопротивляться. Например, в лице Бруна. "Это нашествие!" - в панике кричит он Нурланну. "Только идёт не марсианин и не мифический Антихрист, а кое-что вполне реальное. Будущее идёт на нас. Бу-ду-щее! И нам с ними не справиться, потому что они впереди нас на чёртовы века..."

Дети уходят из города. Все. Здесь, конечно, сразу всплывает связь с легендой о Крысолове. Некий город, дождь, нашествие, ушедшие дети. Но в этот раз они уходят в Тучу, а остальные горожане - бегут отсюда. Нурланн - остаётся. И под бормотание знакомого гостиничного привратника, читающего фрагмент из Библии о Трёх всадниках Апокалипсиса, они делают шаг в Черную стену.

Описав то, что вошедшие увидели за стеной, Стругацкие оставляют читателям массу поводов для раздумий. Они остаются верны себе до конца: "Будущее не собиралось карать. Будущее не собиралось миловать. Оно просто шло своей дорогой".

В этой пятидесятистраничной повести - атмосфера готического, заливаемого водой города, интереснейшие персонажи (бывшая жена Нурлана, его дочь Ирма, сын привратника - философ Циприан, Агнцы страшного суда и адвокаты), фирменный стиль Стругацких и самое главное - их мечта об ином человечестве.

Другие статьи Сергея Щербенка